Тереза Бржезовска

Тереза Бржезовска – наш первый рассказчик в подготавливаемой рубрике интервью с выпускниками балетной школы Яна Немеца. Она училась у господина Немеца до зрелого возраста. Сейчас она работает архитектором.

Здравствуйте, Тереза, давайте начнем с самого начала. Как Вы начали заниматься танцем?

Красоту танца мне открыла моя бабушка, которая любит классическую музыку и сама в детстве занималась балетом. Она убедила моих родителей записать нас с сестрой к господину Немецу.

Почему именно к нему?

По всей вероятности потому, что бабушка знала его как танцора в Национальном театре. И тогда он как раз открыл свою школу. Помню, что первый спектакль – даже скорее это было представление для родителей – мы танцевали в спортивном зале молодежного движения «Сокол» в пражском городском районе Жижков. Со следующего года мы уже танцевали в театре.

Как долго Вы учились у господина Немеца?

Я начал заниматься в его школе, когда мне было около пяти лет, и ходила в эту школу практически до самого ВУЗа. Потом я некоторое время пробовала танцевать уличные танцы, но во время обучения в ВУЗе я все это все это прекратила.

Думали ли Вы о балете на профессиональном уровне?

Нет, я пожалуй никогда об этом не думала, потому что я знаю свои границы (смеется), и я знала их еще в детстве. У меня никогда не было музыкального слуха, хотя и благодаря занятиям балетом он немного улучшился, но для профессиональной балетной карьеры этого было недостаточно – это была помеха. Возможно, у меня была хорошая предрасположенность – например, большие плюсны, но в остальном я не думаю, что физически подхожу для балета. Я также не была в соответствующей степени миниатюрной танцовщицей, каких обычно можно увидеть на сценах театров. И мои родители в то время правильно оценили, что балет не будет для меня хорошим выбором. Я занималась балетом как хобби. И еще одним большим препятствием для меня было то, что я никогда не могла в должной мере справиться со страхом сцены.

Нравилось ли Вам выходить на сцену, несмотря на страх, о котором Вы говорили?

Да, мне это нравилось. В то время для меня гораздо большим стрессом были уроки фортепиано в начальной художественной школе. Поскольку у меня не было музыкального слуха, мне всегда приходилось учиться всему технически. Балет был ступенькой ниже, мне на самом деле очень нравились эти спектакли. При игре на пианино вы полностью одиноки и вы слышите каждую ошибку. Но это правда, что позже в балете я танцевала больше сольных партий, и, несмотря на страх сцены, мне это нравилось.

Какую же сольную роль Вы получили?

Я танцевала Жизель. Это балет моего сердца, так что это была роль моей мечты. Но, оглядываясь назад, я бы не стала играть в нем себя (смеется).

Каким был коллектив в балетной школе?

Коллектив был замечательным, у меня там появилась лучшая подруга на всю жизнь, с которой мы видимся каждую неделю и переписываемся без остановки. Время от времени я видимся с теми, кто остался в танце. Обычно после представления мы садимся выпить по рюмочке. Для меня важно, что я попала в это сообщество, потому что это совершенно другая социальная среда, чем та, в которой я провожу большую часть своего времени.

Было ли что-то, что Вам не нравилось на занятиях г-на Немеца?

Классическим образом разминка. Наверное, это вообще наименее популярная часть, но, конечно, со временем понимаешь, что это важно.

Каким Вы помните господина Немеца?

Мы любили его в детстве. Он был для нас авторитетом, но также и человеком, к которому мы могли обратиться по любому поводу. Но мы еще уважали его и за техническое мастерство. Было видно, что как танцовщик Национального театра он является профессионалом в своем деле и умеет красиво передать свое искусство.

Балет – довольно требовательная дисциплина, сталкивались ли Вы с муштрой во время обучения?

Нет, пожалуй этого не было. Если дети захотят, они смогут найти любовь и путь к соответствующему профессиональному уровню. Но даже те, кто не воспринимал все так серьезно, уходили с занятий с хорошим настроением, в школе им нравилось. Я думаю, это лучше, чем если бы они испытывали стресс и боялись прийти на следующий урок.

Были ли случаи, когда дети плакали на уроках?

Я не помню ничего подобного, за исключением, может быть, тех случаев, когда кто-то не получил желанную роль. Но с другой стороны, это было даже хорошо. Это научило вас тому, что нельзя иметь все сразу, что существует определенная иерархия. Учащийся знал, где его место, и именно так все и происходит в жизни. Иногда нам приходилось бороться с ревностью. Но в годы моего обучения господин Немец был авторитетной фигурой и пользовался нашим доверием, он раздавал роли осознанно, что, в свою очередь, мотивировало нас к совершенствованию.

Вы участвовали в балетных конкурсах во время обучения в школе?

Да, участвовали. И каждое лето мы еще ездили на сборы. Я не пропускала ни одного года. Я всегда с нетерпением ждала этого, мне нравится вспоминать об этом. Я помню, что каждый год приезжала на один день госпожа Немцова, и это всегда было большим событием. Именно от нее мы узнали о муштре при обучении, которую нужно проходить в консерватории. Но мы все всегда были очень рады этому, потому когда она кого-то хвалила, это был, разумеется, совершенно священный момент. На обычные занятия мы ходили в шортах и спортивных костюмах, но когда приезжала госпожа Немцова, мы все надевали гимнастические купальники и чулки, соответственно причесывались и послушно строились в ряд. Короче говоря, то, что было стандартом в других школах, мы ощущали только с приходом госпожи Немцовой.

Вы учились у господина Немеца в течение 13 лет. Остались ли танцы в Вашей жизни до сих пор?

Я потом переключилась на уличные танцы, которыми занималась на соревнованиях, а затем некоторое время преподавала. Но потом я полностью забросила это занятие, когда поступила в ВУЗ. Учиться было довольно сложно, и я с учебой многое не могла сочетать. Но я должна сказать, что когда я иду в театр на балет, у меня возникает ностальгия по тому периоду, когда я сама танцевала. По поводу уличных танцев у меня такого нет.

У Вас есть диплом архитектора, как Вы пришли в эту сферу?

Возможно, это произошло от того, что я училась в средней школе и была технически и художественно одаренным ребенок. Архитектура – это такая многожанровая область. Я также пробовала свои силы в кино под руководством профессора, который преподавал сценографию в DAMU. Я создавала декорации. Если бы я осталась, то, возможно, получила бы шанс оформить балетный спектакль. Но я вернулась к архитектуре, мне было жаль отказываться от технической части.

Есть ли у Вас хорошие воспоминания о времени, проведенном в балетной школе Яна Немеца?

Я помню, что однажды мы выступали на Чешском телевидении в программе «Помогите детям». Это был необычный опыт для нас. Или когда в рамках нашего школьного спектакля «Щелкунчик» солисты Национального театра балета, такие как Тереза Подаржилова, Зузана Покорна, Иржи Кодим и другие, пришли и станцевали финальное адажио. Мы, конечно, равнялись на них, и это было замечательно.

И, наконец, что бы Вы хотели сказать начинающим танцорам?

Продолжать, несмотря на трудности, несмотря на то, что иногда не хочется или даже больно. Каждый раз, когда я преодолевала это, оно всегда того стоило. Вы должны понять, что дело не только в том, чтобы все было идеально и красиво, но и в том, что даже здесь вам придется иногда преодолевать себя и держаться. И это то, что наиболее полезно в жизни. Но я думаю, что это также заслуга моих родителей, которые не позволили мне бросить учебу, когда я однажды сказала, что больше не хочу туда ходить. Они говорили мне, что все оплачено и я закончу к концу семестра, а я всегда передумывала уходить к тому времени. Это было потому, что обычно это было минутным раздражением, но на самом деле мне это нравилось.